Были и мы рысаками когда-то
Мы в молодости не были помешаны на политике. Сейчас многие удивляются, как быстро рухнула та система (а кто бы мог подумать?). Я же удивляюсь этим многим. Мы сидели в парке Шевченка, поглощали в совершенно непостижимых количествах пиво и кожей ощущали эту вязкую, липкую атмосферу застоя. Мы понимали, что эта система рухнет и рухнет скоро. Не может долго существовать система, основанная на лести, лицемерии, лжи и страхе. Но не эти свойства системы, думали мы, вызовут её конец. Конец придёт из-за идиотизма, концентрация которого уже давно достигла критического значения. Правда, мы этот конец представляли по-другому. Мы считали, что произойдёт революция снизу. Народ пойдёт штурмовать райкомы, ну и мы с ним вместе поразвлекаёмся. А дальше начнётся анархия, появятся множество батек, имеющих персональных попандопал, которые будут рисовать свои деньги.
Сейчас многие выдают себя борцами с режимом. Мы не были борцами. Мы просто стояли в стороне и хихикали над жалкими потугами выдать желаемое за действительное.
Когда лектор говорил: «Сейчас, товарищи, я объясню вам, что такое научный коммунизм...». Его тут же обрывала фраза: "… и как с ним бороться". Глупым гусыням из кафедры марксистско-ленинской философии мы прямо заявляли: «Всё это хорошо, но наша профессия при любой власти нужна, а вы что будете делать, когда власть поменяется?»
И всё же мы были патриотами своей страны. Ленина мы считали гением и конспектировали не ради хорошей оценки. Нам было интересно, почему их светлое будущее превратилось в наше тошнотное настоящее.
В Киеве 1 мая открывался гидропарк, и мы начинали купальный сезон. Погода не играла никакой роли. Однажды вода имела температуру 18 градусов, а воздух 12 градусов плюс ветер. Так что в воду можно залезть, чтобы согреться. Однако мы грелись другим способом. Но на пляже не разложишься, так как патрулирует милиция. Мы отошли в прибрежную рощу. После согревающих процедур мы вдруг заметили, что на деревьях щось чорне біліється. Это оказались написанные от руки листовки приблизительно такого содержания: «Геть уряд москаля Брежнева i його прихвостнiв. (Там было ещё что-то в этом духе) Розповсюджуйте подiбнi листiвки. Органiзацiя Чорний сокiл». Нас поразила убогость мысли. Это была именно та простота, которая хуже воровства. Мы листовки сорвали и сожгли все кроме одной. Эту одну мы, пошатываясь, вручили патрулям: «Куда вы смотрите! Эти отщепенцы нашему человеку отдохнуть спокойно не дают. Зачем же мы революцию сделали»? Через некоторое время мы заметили, что прибрежные рощи тоже патрулируются, причем с собаками.
Дураки — эти листовочники. Не так нужно действовать. Как это делали мы? Мы брали программу партии и вслух читали её в троллейбусе, выбирая те места, где говорилось о коммунизме, который уже должен был наступить. Контролёрам мы тоже читали упирая на то, что общественный транспорт уже давно должен быть бесплатный.
Контролёры шарахались, пассажиры пугали:
— Ребята, да вас же посадят.
— Да за что же нас сажать? Мы же читаем действующую программу правящей партии.
— Всё равно посадят.
— Но нам это задали по истории КПСС.
— Ой, посадят. Ой, посадят.
Но нас не посадили. Коммунисты пошли другим путём. Они как-то быстро переделали свою программу. Да нет, товарищи, вы так легко не отделаетесь. Мы до сих пор храним ту Хрущёвскую программу.
Когда вышел антиалкогольный указ Горбачёва, наша тактика изменилась. Мы становились цепочкой и бутылка водки летала из конца в конец. Пассажиры опять удивлялись: что-то вы ребята не в духе времени себя ведёте. Наш любимый ответ был: а что, у нас в стране сухой закон?
О наших похождениях можно написать книгу. Мы постоянно влипали в какие-то истории. Один пеший поход в Боярку чего стоит. Да только сейчас это вспоминается с грустью и я не могу передать атмосферу тех приключений.
Сейчас многие выдают себя борцами с режимом. Мы не были борцами. Мы просто стояли в стороне и хихикали над жалкими потугами выдать желаемое за действительное.
Когда лектор говорил: «Сейчас, товарищи, я объясню вам, что такое научный коммунизм...». Его тут же обрывала фраза: "… и как с ним бороться". Глупым гусыням из кафедры марксистско-ленинской философии мы прямо заявляли: «Всё это хорошо, но наша профессия при любой власти нужна, а вы что будете делать, когда власть поменяется?»
И всё же мы были патриотами своей страны. Ленина мы считали гением и конспектировали не ради хорошей оценки. Нам было интересно, почему их светлое будущее превратилось в наше тошнотное настоящее.
В Киеве 1 мая открывался гидропарк, и мы начинали купальный сезон. Погода не играла никакой роли. Однажды вода имела температуру 18 градусов, а воздух 12 градусов плюс ветер. Так что в воду можно залезть, чтобы согреться. Однако мы грелись другим способом. Но на пляже не разложишься, так как патрулирует милиция. Мы отошли в прибрежную рощу. После согревающих процедур мы вдруг заметили, что на деревьях щось чорне біліється. Это оказались написанные от руки листовки приблизительно такого содержания: «Геть уряд москаля Брежнева i його прихвостнiв. (Там было ещё что-то в этом духе) Розповсюджуйте подiбнi листiвки. Органiзацiя Чорний сокiл». Нас поразила убогость мысли. Это была именно та простота, которая хуже воровства. Мы листовки сорвали и сожгли все кроме одной. Эту одну мы, пошатываясь, вручили патрулям: «Куда вы смотрите! Эти отщепенцы нашему человеку отдохнуть спокойно не дают. Зачем же мы революцию сделали»? Через некоторое время мы заметили, что прибрежные рощи тоже патрулируются, причем с собаками.
Дураки — эти листовочники. Не так нужно действовать. Как это делали мы? Мы брали программу партии и вслух читали её в троллейбусе, выбирая те места, где говорилось о коммунизме, который уже должен был наступить. Контролёрам мы тоже читали упирая на то, что общественный транспорт уже давно должен быть бесплатный.
Контролёры шарахались, пассажиры пугали:
— Ребята, да вас же посадят.
— Да за что же нас сажать? Мы же читаем действующую программу правящей партии.
— Всё равно посадят.
— Но нам это задали по истории КПСС.
— Ой, посадят. Ой, посадят.
Но нас не посадили. Коммунисты пошли другим путём. Они как-то быстро переделали свою программу. Да нет, товарищи, вы так легко не отделаетесь. Мы до сих пор храним ту Хрущёвскую программу.
Когда вышел антиалкогольный указ Горбачёва, наша тактика изменилась. Мы становились цепочкой и бутылка водки летала из конца в конец. Пассажиры опять удивлялись: что-то вы ребята не в духе времени себя ведёте. Наш любимый ответ был: а что, у нас в стране сухой закон?
О наших похождениях можно написать книгу. Мы постоянно влипали в какие-то истории. Один пеший поход в Боярку чего стоит. Да только сейчас это вспоминается с грустью и я не могу передать атмосферу тех приключений.
2 коментарі